В глубине души Алиса всегда подозревала в себе умного человека. Подозревала тихо и вообще молча, чем гордилась вдвойне, и, будучи привыкшей прислушиваться к советам умных людей, к своим прислушивалась с двойным рвением.
Сказала "не буду списывать домашки" - сделала! И за семь лет - никаких проблем и никаких конфузов, и ведь права же была!
Но на каждое Полное Совершенство во Всех Отношениях, видно, всегда найдётся свой Лонгботтом. Других виноватых в собственном эпическом позоре (В подробностях не расскажу, и не думайте. Слишком свежи воспоминания, кровоточат раны и болит душа.) Алиса не видела, а потому вот уже битый час в поисках Фрэнка обследовала все уголки замка, мало-мальски похожие на место, где вышеупомянутый Фрэнк мог бы заблудиться по дороге в башню.
И всё безуспешно.
Вдобавок ко всем несчастьям (проспала половину завтрака, прозевала посылку со сладостями из дому, опрокинула полный чан Икательного зелья на профессора Слизнорта (судя по тому, что икал он после того, как вдохнул паров алисиного зелья, час кряду и успокоиться никак не мог, зелье ей удалось на славу), устроила феерическое в своём идиотизме шоу на Истории Магии), Алиса осталась ещё и без обеда - нет, она, конечно, попробовала поесть, но оказалось, что жевать, когда в тебя тычут пальцами все четыре факультетских стола и наглым образом ржут при этом, невозможно даже для Ревейн и её знаменитого аппетита.
Виновником всех несчастий, обрушившихся на светлую (и, прошу заметить, неповинную!) головушку Алисы, был назначен Фрэнк Лонгботтом, и здоровый и молодой алисин организм жаждал мести, толкая её тщедушную (потому что не пообедавшую) тушку вперёд и вперёд, не давая времени подумать о целесообразности своих действий.
Что-то неладное Алиса заподозрила, когда в третий раз прошла мимо гобелена с танцующими троллями в балетных пачках.
"Три минуты, двадцать пять секунд, лучший круг!" - мелькнула мысль, отчего Ревейн разозлилась пуще прежнего.
Танцевали тролли отвратительно, и пачки у них были какие-то не такие. Несимпатичные были пачки.
Показав троллям язык, Алиса сердито топнула ножкой.
- Найду - покалечу. Я предупредила. - пожаловалась она правому троллю. Вид у него был самый интеллигентный из троих.
- Мвыфмням...ургх! - жизнеутверждающе ответил он, выполнив фуэте, выдающее в нём тролля, умудрённого жизненным опытом.
Сурово кивнув в знак полного и безоговорочного согласия, Ревейн развернулась на пятках и бодрым маршем направилась в гостиную.
- Сливовый пуддинг! - рявкнула она пароль, подумав про себя, что обязательно запретит Эванс выдумывать пароли на голодный желудок. Полная дама обиженно поджала губки, но проход открыла, а за ним - Алиса едва не взвизгнула от кровожадной радости - за ним обнаружилась пустая гостиная и Лонгботтом в ней, ведь есть же справедливость в мире!
- Ты! - с нездоровым энтузиазмом взвыла Алиса, - ты-ы-ы! Слонопотам бесстыжий! Звероящер хамский! - продолжила завывать она не хуже фашистского истрибителя модели "мини", - а я-то, я! Бегаю! Ищу! И вообще, голодная! - приложив Фрэнка (весь его вида Ревейн расценила, как исключительно издевательский) по плечу первым же схваченным с ближайшего дивана учебником, Алиса решила, что все доводы и претензии изложены понятнее некуда, и на этом закончила свою обвинительную речь, застыв в позе суслика над норкой на закате, и сверля предательского Лонгботтома полными праведного гнева очами.