Мы слишком часто совершаем ошибки, пусть даже мелкие, идя у кого-то на поводу. Кто-то утверждает свои истины, прописывая их белым мелом поверх всего остального, не замечая того, что было написано еле видно, неуверенным бледным размашистым почерком. Мы "ломаем жизнь" своим детям, но осознаем это слишком поздно.
Казалось бы сильные слова, но раскаяние мистеру Эйвери так и не пришло. А ведь семь лет это не малый срок...
"Здрав.. Привет...Басти... Здравствуй, Бастиан..." каждый новый лист желтоватого шершавого пергамента казался каким-то не правильным, не ровным, слишком шершавым, слишком мятым, заполоняя комнату девушки колючими бумажными шариками. А рядом на столе лежал вскрытый конверт с письмом от друга, повествующим об первых успехах на работе, смешном гоблине из банка, приходящим в Министерство с жалобой и мольбой приставить к его саду аврора, чтобы гномы не устраивали массовые набеги.
Она же не знала, что написать, как написать, поставив точку. А слова отца продолжали съедать изнутри, прожигая огромные рваные раны. Слова, давящие своей правдивостью. Школа прошла, а вместе с ней и та беззаботность и рвение с головой окунуться в вихрь приключений.
" А дальше у каждого своя дорожка, он весьма успешно работает в Министерстве Магии, помогает семье, и уже на грани создания собственной, будучи помолвленным. И ты должна дальше расти, забыв о школьных развлечениях, углубившись в работу. Ведь без усилий нельзя ничего достичь."
Тогда впервые за девятнадцать лет захотелось притвориться маленькой девочкой, спрятавшись в углу от чувства обиды и безысходности, раскачиваться из стороны в сторону. Хотелось кричать, плакать, вздрагивая от каждого шороха, будто мама снова отрывает маггловский пластырь от не успевшей зажить коленки. Мало кому понять, как это, терять друзей, пока это не произойдет. Но еще сложнее, когда нужно их отпускать. Письмо с ответом Отэм так и не отправила, то ли испугавшись написать слишком много, то ли решив, что для точки слов будет слишком мало...
День начался в небольшой серо-зеленой спальне одного из номеров гостиницы Дырявого, буквально пропитанного сыростью, ставшим временным домом девушки. Новость о том, что отец, превратившийся в старого маразматика, углубившегося в изучение суждений Салазара Слизерина, устроил стихийную бойню на работе, застала Эйвери совсем не кстати. Теперь помимо первого рабочего дня в роли, да да, именно роли, аврора, было необходимо присутствовать на суде собственного отца.
Глупец!? Нет, еще хуже! Магглорожденные достойны пытки, но не настолько прямой! А ведь все сведут к сторонникам Темного Лорда, привесив тебе табличку одного из Пожирателей Смерти. Прости папа, но на этот раз я не на твоей стороне!
Отложив конверт с письмом из Министерства в сторону, Отэм еще раз пролистала несколько желтоватых папок с личными делами авроров, так любезно предоставленных хранителем архива Министерства Магии, взамен на значительную порцию Империо. Казалось бы, ничего сложно, совершенно обычные министерские сотрудники, до оскомины пропитанные добродетелью и рвением к самозащите, никаких угроз и подозрительных личностей. Но у дня были планы на продолжение сюрпризов.
Министерство встретило Эйвери огромным коридором, заполненным множеством людей, пестрящих разноцветными мантиями, плащами. Шум и какая-то помпезность, витающая в воздухе, прилагались к общей картинке. Оглядевшись, сделала несколько шагов, кивая и дружелюбно улыбаясь проходящим мимо и здоровающимся сотрудникам. Сейчас нужно было найти проводника в Аврорат и по совместительству гида по зданию Министерства. Взгляд вырвал из толпы молодого человека, облаченного в форму аврора.
Отлично, то, что надо, – вспомнив все изученные папки, девушка улыбнулась – Макнейер, аврор-стажер. Только окончил Хогвартс, факультет Равенкло. Большой фанат Квиддича.
-Доброе утро – Эйвери остановила молодого человека, отойдя немного в сторону, чтобы не мешать потоку муравейника, разбегающегося по своим кабинетам. – Отэм Эйвери - улыбнулась, сделав небольшую паузу - и я совершенно не знаю, как мне пройти в Аврорат, а опаздывать в первый день не хочется. А если еще вы окажетесь знающим, как все же вчера прошла игра Гарпий, то я определенно буду бесконечно благодарна.
После последних слов молодой аврор засиял. Оглядев девушку с ног до головы и слегка присвистнув, он протянул руку в знак знакомства и начал быстро тараторить, добавляя эмоциональные взрывы между слов. Тем не менее сдвигаться с места явно не собирался, по крайней мере пока не завершит рассказ об игре.
Попала однако, теперь я действительно смогу опоздать в первый рабочий день, чего как раз не хватает. Может его оглушить, как раз успею попасть на один суд с отцом.
Кивая для поддержки разговора, Эйвери начала искать глазами в толпе еще кого-то, торопящегося в аврорат. И вот он, еще один сюрприз дня. Знаете, как бывает, как в замедленной съемке, когда кадры практически зависают в воздухе, лениво сменяя друг друга и позволяя почувствовать в полной мере вкус момента. Стены Министерства начали медленно стираться, будто какой-то художник решил пошалить и полностью заменить фон, заменив серые скучные стены на желтовато-оранжевый камень, узкий коридор с яркими факелами и забавной статуей гаргулии. И парень в красно-золотистом галстуке. Гриффиндорец. Тот самый, кому так и не ушли письма, так и оставшиеся лежать стопочкой в письменном столе родового поместья Эйвери. Хм, а не зря говорят, что воспоминания – самое страшное заклинание. Наверное сейчас Эйвери продала бы душу дьяволу, чтобы покинуть этот чертов коридор и вернуться туда, став обыкновенной малозаметной школьницей.
А он практически не изменился.
Слов стоящего рядом аврора девушка практически не слышала, рассматривая друга и не зная, то ли окликнуть, то ли затеряться в муравейнике. Но кажется стоящий рядом Макнейер прочел её мысли, громко выкрикнув и замахав руками.
- МакКиннон! Бастиан!
О нет, он же знает, что я к Квиддичу ничего особо хорошего не питаю. Ну зачем я спросила про игру?! И…и что сказать?! Как?!
Вопросы шквалом заполняли сознание. Туфли начали казаться слишком узкими, платье коротким, а ком в горле слишком большим и давящим. Тем не менее единственное, что могло выдать девушку, так это перчатка в руке, которая за пару секунд успела превратиться в скрученный кусок черной ткани.