Я пыталась исполнить свое обещание.
Я пыталась совсем не взрослеть.
Не меняться, летать и лететь…
Но ты ушел по-английски, без прощания
А без Питера Венди стареет…
Очередной вечер. Она уже привыкла к этому. К этой рутине, повторяющейся изо дня в день. Она даже находила некое удовольствие в непрекращающейся монотонности повторяющихся действий. Она выросла. Она понимает теперь, что мечты не сбываются, что ты не всегда получаешь все что хочешь. А юность, с её ярким калейдоскопом важнейших, на твой взгляд, событий, каждое из которых может перевернуть весь твой мир, проходит. У большинства, с возрастом, приходит именно такая вот рутина. Кому-то везет, и вырастая, он так и не выныривает из яркого водоворота приключений, но большинства из нас ждет страшная участь, жить той жизнью, о которой ты уж точно не мечтал в детстве. Слишком ничтожный процент становится тем, кем хотел быть, "когда вырастет". Слишком много факторов, упущенных возможностей и печальных концов. И они свыкаются. Им приходится. Они начинают получать от этого даже какое-то удовольствие, и лишь за стаканом огневиски могут признаться себе, что мечтали совсем о ином будущем. Но миру не нужны пираты, рыцари, принцессы и амазонки. Он сер и прост. И они привыкают.
Она привыкла. Сегодня все как всегда. Постоянные посетители и проезжавшие мимо волшебники. Она со всеми приветлива и мила. Кому-то улыбнется, с кем-то поддержит разговор. Присядет, поболтает, пропустит кружечку сливочного пива, а потом смахнет крошки со столика и, улыбнувшись, направится дальше. Как правило, такие вот вечера всегда проходят ровнехонько, гладко. Аж выть хочется. Но иногда... Иногда сюда приходят те, кому здесь не рады. И вот тогда происходит самое интересное. Тогда наша очаровательная кудрявая особа с ангельским личиком, превращается в фурию и судорожно вспоминает все то, что читала в ненавистных книжках по защите от темных искусств. Столики, барная стойка и вообще все помещение паба трех метел становится боевым полигоном, а вилочки, кружечки и ножечки, при помощи простой Leviosa - в смертельное оружие. Хотя о чем мы там, какое смертельное... ну, максимум сильно калечащее. Пусть вас не собьет с толку субтильное телосложение, большие глаза и блондинистые волосы - в магическом мире, знаете ли, стереотипы срабатывают не всегда. Она умеет за себя постоять. И практика у неё каждые два дня, когда в "Три метлы" заявится очередной мерзкий магглоненавистник, или пьянчужка, распускающий руки. И вот в такие моменты, Розмерта Медоус почти что рада. Это ощущение легкого потрясывания от переизбытка адреналина в крови, гипперактивная работа мозга, судорожно перебирающего подходящие заклинания, это чувство тревоги и опасностей, с которыми, ты знаешь, ты можешь справится... Это все то, о чем она мечтала в детстве. Это все то, что ждало бы её в министерстве. Это то, что у неё украли, отобрали, вырвали из рук убийцы её отца. В ту ночь, когда умер Максемилиан Медоус, умерло и её будущее. Её мечты и надежды. Она просто не могла. Не могла продать дело отца. Не могла бросить его, как бросила когда-то папу. Это чертово чувство вины, преследовало её как луна оборотня. Оно было неизбежно и необратимо. Именно поэтому она была здесь каждый вечер. Поэтому не могла выключить свет ночью. Поэтому с такой яростью кидалась вышвыривать любого задиру из своего... из папиного заведения.
В последнее время, слух о суровом норове хозяйки "Трех метел", прошелся по всему Хогсмиду, отваждая от её заведения всяких нежелательных господ. Ронни не знала, была ли она этому рада, или огорчена. С одной стороны - её заведение становится лучше: если сюда не приходит всякий сброд, её нормальным гостям это только в радость, но вот с другой стороны, ей было неимоверно скучно и пусто. Пусто в душевном плане. Она ощущала эту пустоту еще с тех пор, как закончила школу. Было лишь два способа её заглушить ненадолго - полет на метле и добрая дуэль. В связи с обилием посетителей, первое было ей недоступно.
Но вот, о чудо, кто-то из посетителей распробовал уже не первую бутылочку огневиски и решил поделиться со своим приятелем воззрениями на тему грязнокровок, полукровок и осквернителей рода. Роззи наклонила голову и еле заметно улыбнулась. Затем она развернулась на каблучках и направилась в сторону перепивших чистокровных снобов. С каждым сказанным ими словом улыбка на её лице стиралась все больше, уступая место праведному гневу.
- Господа... Хотя какие вы господа... Я настаиваю на том, чтоб вы немедленно расплатились и покинули мое заведение. - строго сказала Розмерта. Она всегда сначала просила. Нельзя же не давать людям шанса. Даже таким гнилым людям. Хотя, к слову сказать, они почти никогда не уходили сразу...
Получив весьма грубый отказ, приправленный парочкой липких и сальных комментариев, Медоус поджала губы. - Ну, я вас по-хорошему просила...- девушка потянулась за палочкой.
